Миранда. Едет в Канев. Март 1787 г.
читать дальшеВ гостях у польского магната графа Тарновского:
Он тут же вышел к карете, был весьма внимателен и любезен, настойчиво приглашал зайти перекусить, поскольку вся семья как раз за столом, а тем временем и лошади будут готовы. Действительно, войдя в дом, мы увидели в столовой его жену, какую-то барышню и четырех дворян в национальных костюмах. Стол был прекрасно и с большим вкусом сервирован. Беседовали о путешествиях, и оказалось, что граф объездил большую часть Европы; графиня была очень приветлива и остроумна. После обеда перешли в гостиную, где пили кофе, а казачок лет одиннадцати играл на цитре или гитаре и прекрасно исполнил какой-то национальный танец. Закончив, он подошел к Румянцеву за вознаграждением, и тот дал ему дукат — таков обычай этой страны. Графиня показала мне гравюру, на которой изображено, как жена, пока ее старый муж спит, в одной сорочке выбирается из постели, чтобы бежать к возлюбленному... До чего же различны обычаи этого народа и американцев! И подобное показывает дама! Оужас! Наконец, обменявшись тысячью любезностей и знаков внимания, — хозяйка дома оказала мне честь, нацарапав бриллиантом на стекле мое имя, — мы распрощались и продолжили путь на лошадях графа Тарновского, ибо на почтовом дворе коней не оказалось.
Тарновского не нашла, будет примерно того же времени портрет Иосифа Коссаковского. 1794 г. Художник Казимир Войняковский.
И не поняла, на каком стекле и зачем она нацарапала.
***
Мы выехали в четыре, а около шести прибыли в Кагарлык (Kaharlik) — в двух милях от предыдущей остановки — где поменяли лошадей. Видел двух или трех женщин весьма достойного вида, но так густо напудренных и накрашенных, в таких ярко-красных шелковых туфлях и столь пышных кружевах, что они напоминали французских модисток. Ну и ну! Выходит, проклятая галльская фривольность заразила весь род людской, добравшись даже до глухих украинских сел!
***
Опять подхалимаж Вот так почитаешь - и поверишь, что в то время монархами были исключительно прекрасные люди:
После обеда перешли в гостиную пить кофе, и там король [Станислав Август Понятовский, правил до раздела Речи Посполитой, после чего отрекся от престола] продолжал беседовать со мной, поскольку Румянцев и другие, по его настоянию, составили партию в вист; мы же разговаривали подле камина. Среди прочего Его Величество спросил, извинившись за возможную бестактность, правда ли, что у нас в Америке были волнения. Так мы продолжали беседовать на разные темы — в какой-то момент он зашел к себе в кабинет, на затем вернулся — до пяти часов, когда Его Величество, откланявшись, удалился к себе. Трудно найти человека, который был бы более приятным и интересным собеседником, чем этот монарх, обладающий, наряду с широкой начитанностью и глубокой эрудицией, умением терпеливо слушать и необыкновенным искусством задавать вопросы.
Marcello Bacciarelli (1731–1818), Станислав Понятовский в коронационном наряде (1768).
Вообще я тут немного не поняла. Миранда дальше пишет, что они с князем Станиславом Понятовским, племянником короля, куда-то ездили. То ли у короля племянник-тезка был, то ли я чего-то не догоняю. Дело осложняется тем, что имя короля он нигде не упоминает, но правил там в то время именно Понятовский.
***
17 марта. В девять явился к князю Станиславу. Лошади для прогулки уже были готовы, но поскольку нам сообщили, что там, куда мы собирались ехать, очень скользко, мы изменили маршрут, и в результате остались без завтрака, приготовленного в намеченном ранее месте. В поисках съестного мы с князем заглянули на кухню Его Величества, и я был очень доволен, что побывал там, где готовят столь изысканные блюда, каких не только я никогда не пробовал, но, наверное, не сыскать и в целом мире. Царящие тут чистота и порядок, удобное размещение всего необходимого и то, что здесь стряпают, несомненно заслуживают наивысших похвал. Зашли в необычайно опрятную комнату главного кондитера, где нас угостили шоколадом, бисквитами, хиосскими [с греческого острова Хиос] апельсинами и проч. Еще раз бросил взгляд на эту удивительную кухню, которая произвела на меня большее впечатление, чем сам дворец.
А еще очень доставил один раз упомянутый в тексте камергер Валуев. Сразу такая картинка в голове - парик, камзол, шпага, и во всем этом камергер Валуев
***
Затем принесли первый том сравнительного словаря, который императрица прислала в подарок князю Станиславу. В нем рассматриваются 200 разных языков, и более 30 из них распространены в России.
Второй раз уже про этот словарь... интересно, как он выглядел.
***
В семь я уже был готов и отправился к князю, где нашел всех остальных. Выпили кофе и пешком спустились к реке, где нас ожидало полдюжины саней. Примерно милю ехали по льду реки — заметьте, что дело происходило 29 марта [на наш стиль - 18-е], — причем быстро, и около девяти прибыли в селение Пикары (Pickary), где вылезли из саней. Некоторые двигались дальше верхом, мы же шли пешком, то вдоль берега, то по речному льду, и примерно через версту добрались до речки Рось (Ross).
Там собралось несметное количество народа, 6 или 7 тысяч человек, которые ловили рыбу следующим образом. Каждая группка состоит из четырех человек; двое специально принесенными для этой цели топорами вырубают во льду прямоугольное отверстие, а двое других натягивают на двух длинных шестах сеть. Рыба, которой в этой мелкой речушке не счесть и которой к тому же загородками перекрывают путь в Днепр, подплывает к отверстию подышать и попадает в сеть, так что за короткое время, и мы это наблюдали, можно ее наловить видимо-невидимо. Накануне улов составил более 800 телег, причем каждую волокли два быка или пара лошадей. Как только рыбу вытаскивают из воды, ее тут же развозят по домам, где женщины немедленно ее солят.
Продвинулись вверх и вниз по реке более четырех верст, холод был адский, и к тому же я все время опасался, что вот-вот поскользнусь и упаду. Господа Ауст и Шидловский, привычные ко всему этому, время от времени нас поддерживали. Наконец перекусили и решили возвращаться.
Эта рыбная ловля представляет собой замечательную и любопытную картину. Движущиеся по льду люди, сети, выпрыгивающая из них рыба, радостные лица — все это производит необыкновенно приятное впечатление. Попробовали то, что они готовят, — очень вкусно. Ловят в основном рыбу трех сортов: что-то вроде форели, макрель и осетров. При нас вытащили рыбу в десять футов длиной, и мы решили отвезти ее королю.
***
Стал свидетелем сцены, характеризующей нынешний дух нации: какой-то офицер в форме явился к князю поговорить о служебных делах, Не знаю, в связи с чем, но прежде чем начать разговор, пал ниц и все пытался поцеловать ему ноги, что князь, стесняясь моего присутствия, запретил и даже отчитал его. Офицер изложил свое дело, князь удовлетворил его просьбу, и тот снова бросился на землю и стал целовать ему ступни, икры, все, до чего мог дотянуться. Какие тут к черту республиканские идеи и свобода! Видел также, как бедные женщины, когда мы с королем проезжали мимо на лошадях, падали перед ним ниц, уткнув лицо в землю и обхватив руками голову. Далеко, очень далеко до свободы, коль скоро подобные изъявления чувств воспринимаются без всякого смущения!