В продолжение вчерашней темы - привороты. Я так поняла, чтобы кого-то приворожить, нужно в этого человека плюнуть, или каким-то другим способом обменяться с ним биологическими жидкостями. Способы самые разнообразные - от баварского "положить на ночь в трусы печеньку, а с утра скормить ее предмету обожания", до цинично-цыганского "нассать в обувь" (я теперь поняла, чем коты руководствуются...). Если в туалет не хочется - можно просто украсть один сапог, проносить его 8 суток не снимая, а потом вернуть владельцу, который на радостях непременно в вас влюбится (особенно если эта пара обуви была у него единственной). Если же все вышеприведенные способы кажутся вам слишком пошлыми - после причастия вытрите с губ вино цветком лилии и подарите этот цветок любимому. Тоже влюбится.
В общем, отличились одни цейлонцы - там, чтобы намертво приворожить девушку, надо побрызгать на нее спермой слона, вспугнутого во время соития. Представляю себе процесс добывания волшебного снадобья...
Другие рецепты, брезгливым лучше не заглядывать даже.В Норвегии очень употребительно, как любовное волшебство, следующее средство: в тесто кладут мелко изрубленные лобковые волосы и, испекши такой хлеб, угощают им известное лицо. В других местах для этого обмазывают хлеб ушной серой. Даже семя, которым для этой цели пользовались в средние века, и теперь еще примешивается в Богемии к пище и питию девушек. Другие проглатывают мускатный орех и, после того как он выйдет вместе с извержениями, незаметно угощают им милого. Если кто хочет возбудить к себе пламенную любовь, он должен натощак проглотить три перечных зерна; когда они выйдут с извержениями, их извлекают оттуда, высушивают и толкут в порошок. Такой порошок кладут в тесто пирога и угощают им милого или милую.А еще меня умиляет тогдашняя словесная стеснительность. Видимо, эвфемизм "жертва общественного темперамента" для обозначения проститутки был общепринятым, не в первой книге встречаю. А под катом - еще один прекрасный образец иносказания.
Мигель де Сервантес Сааведра. "Назидательные новеллы. Подставная тетка"Мигель де Сервантес Сааведра. "Назидательные новеллы. Подставная тетка". Целиком можно ознакомиться тут.
- ...Одно только хочу я сказать и подчеркнуть для того, чтобы вы раз навсегда это запомнили: отныне я не позволю вам больше мучить меня своими руками, ни за какие блага на свете. Я отдала уже вам три цветка, которые вы продали, и три раза прошла сквозь нестерпимые муки. Неужели же, в самом деле, я сделана из бронзы? Или мое тело лишено чувствительности? Или оно только и годится на то, чтобы тыкать в него иглой, как в рваное и трепаное платье? Клянусь жизнью матери, которой я, однако, не видела, я на это больше не пойду. Пора уже, сеньора тетя, пустить в ход остатки виноградника; ведь иной раз бывает, что остатки оказываются слаще первого сбора. Если же вы твердо решили, что мой сад нужно каждый раз продавать как цельный, непорочный, нетронутый, придумайте другой, более нежный способ замыкать его калитку, а о том, чтобы я еще раз позволила иголкой и шелковой ниткой прикоснуться к моему телу, и думать не смейте!
– Глупенькая ты, глупенькая, – отвечала старая Клаудия, – мало ты смыслишь в вещах подобного рода. Да что же другое в таких случаях может сравниться с иглой и красной шелковой ниткой: все остальные средства – одни пустяки. Дубильный корень и толченое стекло ничего не стоят; еще меньше проку от пиявки; мирра не приносит никакой пользы, равно как и морской лук, голубиный зоб и другие никчемные снадобья; все это – вздор, потому что теперь мужика такого не сыщешь (если только он хоть капельку разбирается), который бы сразу не заподозрил подделки. А потому – да здравствует мой наперсток и игла, и да укрепляются вместе с тем твои выносливость и терпение, и тогда нам не страшны никакие мужчины на свете: все они останутся в дураках, ты – при своей чести, а я при капитале и очень даже большой наживе!
– Я этих доводов не оспариваю, – отвечала Эсперанса, – но я все-таки не изменю своего решения, хотя бы это и отразилось на моем заработке. Как-никак, а откладывая продажу, мы теряем ту прибыль, которую могли бы выручить, открыв лавку немедленно, тем более, что мы не собираемся обосноваться на жительство в этом городе. Если мы, по вашим словам, должны поспешить в Севилью ко времени прибытия флота, это еще не обязывает нас терять даром время в ожидании четвертой продажи моего цветка, который уже так поблек, что стал совсем черным. Ступайте вы, с богом, спать и обдумайте все это; а завтра мы примем решение, которое вам больше понравится, ибо в конечном счете я все-таки последую вашему совету, так как вы для меня родная мать и даже больше, больше, чем мать.