Продолжаем разговор... точнее монолог.
Книжко очень интересное, жаль, что кончилось. Цитат много.
В основном про разные виды сексуального осквернения.
... считается, что последствия супружеской измены опасны для пострадавшего мужа: когда он после этого сам ляжет со своей женой, у него могут начаться боли в спине, и предотвратить это можно только жертвоприношением, животное для которого должно быть предоставлено соблазнителем. Но несмотря на то, что пойманного с поличным соблазнителя можно убить, и это убийство не требует компенсации, нельзя сказать, что нуэры не одобряют прелюбодеяние как таковое... ...в тех случаях, когда представление о преступлении подкреплено адекватными практическими санкциями, вытекающими из социального порядка, осквернение едва ли будет возникать. Там же, где преступление может, образно выражаясь, сойти с рук, представления об осквернении призваны возместить недостаточность всех прочих санкций.
Оказывается, однако, что мы не сможем разобраться с осквернением, если мы не проникнем в ту область, которая лежит между тем поведением, которое человек одобряет для самого себя, и тем, которое он одобряет для других; между тем, что он одобряет в принципе, и тем, чего он неистово хочет для себя здесь и сейчас, противореча всем принципам; между тем, что одобряется им в длительной перспективе, и тем, что одобряется в ближайшее время. Во всем этом достаточно места для расхождений.
Для начала мы должны признать, что моральные ситуации определяются непросто. Чаще всего они скорее туманны и противоречивы, чем ясны. Правила морали по природе своей носят общий характер, и применение их к конкретному контексту предполагает неизбежные неясности. Например, нуэры считают, что убийство внутри локального сообщества и кровосмешение - это плохо. Но к нарушению правила, касающегося убийства, человека может подтолкнуть соблюдение другого правила одобряемого поведения. Поскольку мальчиков этого племени с детства учат защищать свои права с помощью силы, любой мужчина может, не желая того, убить в драке своего соседа по деревне. Опять же, правила, касающиеся запрещенных сексуальных отношений, очень сложны, а генеалогические линии по некоторым направлениям отслеживаются довольно неаккуратно. Мужчина легко может оказаться в ситуации, когда он не уверен, находится ли конкретная женщина с ним в запрещенно близкой степени родства или нет. Так что часто возможно существование нескольких точек зрения на то, как следует поступить, поскольку расходятся мнения о том, что в данном случае релевантно для моральной оценки и какие последствия поступок должен повлечь за собой. В отличие от правил морали правила, касающиеся осквернения, не допускают разногласий. Они не зависят от намерений и для них безразличны тонкости соотношения прав и обязанностей. Единственный значимый для них вопрос заключается в том, имел ли место запрещенный контакт или не имел. Если бы опасности, вызываемые осквернением, помещались в наиболее важных точках кодекса морали, они могли бы, теоретически, усилить действие моральных норм. Однако, такое стратегическое распределение относящихся к осквернению правил просто невозможно, поскольку моральный кодекс по своей природе несводим к чему-то простому, жесткому и быстродействующему.
Однако, если мы внимательнее приглядимся к тому, как осквернение соотносится со взглядами на мораль, мы увидим что-то очень напоминающее попытки усилить таким способом воздействие упрощенного варианта морального кодекса. Если воспользоваться примером того же племени, нуэры не всегда могут сказать, совершено ли ими кровосмешение или нет. Но они верят, что кровосмешение приносит несчастье в виде особой формы кожного заболевания, которое можно предотвратить жертвоприношением. Если им известно, что они подвергли себя риску, они могут совершить жертвоприношение; если же им известно, что степень родства очень дальняя, и риск, следовательно, незначителен, они могут оставить это дело до выяснения post hoc, по признаку появления или непоявления кожного заболевания. Таким образом, осквернение может служить для устранения неясностей в вопросах морали.
Отношение нуэров к тем контактам, которые у них считаются опасными, не обязательно неодобрительное. Они пришли бы в ужас от кровосмешения между матерью и сыном, но многие другие запрещенные отношения не вызывают у них подобного осуждения. "Маленький инцест" - это то, что в любой момент может случиться в самых уважаемых семьях. Точно также, считается, что последствия супружеской измены опасны для пострадавшего мужа: когда он после этого сам ляжет со своей женой, у него могут начаться боли в спине, и предотвратить это можно только жертвоприношением, животное для которого должно быть предоставлено соблазнителем. Но несмотря на то, что пойманного с поличным соблазнителя можно убить, и это убийство не требует компенсации, нельзя сказать, что нуэры не одобряют прелюбодеяние как таковое. Создается впечатление, что преследование чужих жен - это для них что-то вроде рискованного спорта, поддаться соблазнам которого - обычное дело для любого мужчины.
Это все одни и те же нуэры, которые испытывают страх перед осквернением и имеют суждения о морали; и после этого антрополог не верит в то, что наказания за кровосмешение или прелюбодеяние, которые часто ведут к летальному исходу, насылаются на них их суровым божеством в интересах социальной структуры. Целостность социальной структуры в значительной степени оказывается под вопросом, когда нарушаются правила, запрещающие прелюбодеяние и кровосмешение, поскольку локальные структуры состоят исключительно из таких категорий людей, которые определяются инцестуальными правилами, свадебными платежами и брачными статусами. Чтобы построить такое общество, нуэры, очевидно, должны были создать сложную систему правил, касающихся кровосмешения и супружеских измен, и чтобы обеспечить выполнение этих правил, они должны были подкрепить их опасностями,
сопряженными с запретными контактами. Эти правила и санкции являются выражением общественного сознания народа нуэр - когда речь идет об общих понятиях. Каждый конкретный случай измены или кровосмешения для нуэров интересен по-своему. Мужчины идентифицируют себя скорее с соблазнителями, чем с незадачливыми мужьями. Чувство морального неодобрения не особенно заставляет их вставать на сторону брачных уз и социальной структуры, когда дело касается конкретного случая. В этом одна из причин расхождений между правилами, касающимися осквернения, и моральными суждениями. Это предполагает, что у осквернения может быть и другая социально полезная функция, а именно - форсировать моральное осуждение там, где оно не спешит проявиться. У нуэров муж, ставший калекой или даже умирающий из-за осквернения, вызываемого супружеской изменой, рассматривается как жертва человека, соблазнившего его жену; если последний не уплатит выкуп и не обеспечит жертвоприношение, эта смерть будет на его совести.
Из этого следует еще один общий вывод. Мы рассмотрели ряд примеров поведения, которые у нуэров часто считаются морально нейтральными, но которые, тем не менее, по их представлениям связаны с проявлениями опасных сил. Есть и такие виды поведения, которые нуэры считают безусловно достойными осуждения, но с которыми не связывается автоматически возникающей опасности. Например, долг хорошего сына - почитать своего отца, и проявление сыновнего неуважения считается очень плохим поступком. Но, в отличие от неуважительного отношения к родителям жены, это не влечет за собой автоматического наказания. С социальной точки зрения разница между этими двумя ситуациями заключается в том, что собственный отец - это глава большой семьи, тот, кто контролирует принадлежащие этой семье стада, и его экономическая позиция достаточно сильна для того, чтобы утвердить за ним превосходящий статус, тогда как отец и мать жены не имеют такого преимущества. Это согласуется с тем общим принципом, что в тех случаях, когда представление о преступлении подкреплено адекватными практическими санкциями, вытекающими из социального порядка, осквернение едва ли будет возникать. Там же, где преступление может, образно выражаясь, сойти с рук, представления об осквернении призваны возместить недостаточность всех прочих санкций.
Девушкам из высшего общества трудно избежать одиночества...
Брамины народности намбудири из Малабара - это небольшая, богатая, эксклюзивная каста жрецов-землевладельцев. Чтобы оставаться такими, они соблюдают правило, запрещающее деление поместий. В каждой семье женится лишь старший сын. Остальные могут содержать наложниц из низших каст, но никогда не вступают в брак. Что касается несчастных женщин этой касты, им на долю выпадает строжайшее заключение. Лишь немногие из них выходят замуж, пока на смертном одре совершаемый над ними обряд бракосочетания не освобождает их из под власти надсмотрщиков. Если они выходят из дома, их тело полностью закутано в одежду, и зонтики скрывают их лица. Когда один из их братьев женится, они могут наблюдать эту церемонию через щелочки в стене. Даже на своей собственной свадьбе во время обычного публичного выхода невесты женщина намбудири должна замещать наярская девушка. Только очень богатая группа может позволить себе обречь большинство своих женщин на бесплодие и всех своих женщин - на пожизненное заключение. Этот тип безжалостного отношения по своему соотносится с той жестокостью, с какой мужчины вальбири воплощают свои принципы.
Сексуальные отношения скорее всего не будут связываться с осквернением в таком обществе, где сексуальные роли поддерживаются непосредственным воздействием. В этом случае любой, кто посмел отклониться от нормы, будет немедленно наказан с применением физической силы.Сексуальные отношения скорее всего не будут связываться с осквернением в таком обществе, где сексуальные роли поддерживаются непосредственным воздействием. В этом случае любой, кто посмел отклониться от нормы, будет немедленно наказан с применением физической силы. Это предполагает эффективное управление и консенсус, которые вообще встречаются редко, а в примитивных обществах - в особенности. Как пример мы можем рассмотреть вальбири из Центральной Австралии, племя, в котором без колебаний применяют силу для того, чтобы сексуальное поведение отдельных людей не подрывало ту часть социальной структуры, которая основывается на супружеских связях. Как и во всей Австралии, организация значительной части социальной системы зависит от правил, регламентирующих брак. Вальбири живут в тяжелых условиях пустыни. Им знакомы трудности выживания сообщества, и один из принципов, заложенных в их культуре, состоит в том, что все члены сообщества должны работать в соответствии со своими способностями, и обо всех должны заботиться в соответствии с их потребностями. Это означает, что ответственность за слабых и старых ложится на здоровых и сильных. Все сообщество держится на строгой дисциплине, молодые подчиняются старшим, но прежде всего женщины подчиняются мужчинам. Замужняя женщина живет, как правило, на значительном расстоянии от своего отца и братьев. Это значит, что хотя теоретически она и может призвать их на свою защиту, на практике это ровным счетом ничего. Она во власти своего мужа. В общем случае работает правило, что если женский пол полностью подчинен мужскому, методы осуществления принципа мужского главенства не представляются проблемой. Оно может проводиться в жизнь безжалостно и непосредственно в любой ситуации. Именно это и происходит у вальбири. За малейшее проявление недовольства или пренебрежение обязанностями женщин вальбири избивают или пронзают копьями. За кровь жены, убитой собственным мужем, нельзя требовать компенсации, и никто не вправе вмешиваться в отношения мужа и жены. Общественное мнение никогда не осудит мужчину, который утверждает свое превосходство над женой с крайней жестокостью или даже с летальным исходом. Так что женщина лишена возможности использовать одного мужчину против другого. Как бы настойчиво мужчины ни пытались соблазнить жен друг друга, все они абсолютно сходятся в одном. Они согласны с тем, что ни в коем случае нельзя допускать, чтобы их сексуальные желания позволили какой-нибудь конкретной женщине распоряжаться их делами или предоставили ей возможность вести интриги.
У этих людей нет никаких представлений о сексуальном осквернении. Они не избегают даже менструальной крови, и у них нет представлений о том, что контакт с ней несет в себе опасность. Хотя брачный статус в их обществе очень значим и важен, его защита осуществляется прямыми методами. Так что в данном случае главенство мужчин не предполагает ничего неопределенного или противоречивого.
На мужчин вальбири не накладывается никаких ограничений. Они могут соблазнять чужих жен, если представится случай, не проявляя особой озабоченности состоянием социальной структуры, основанной на институте брака. Последний защищен всесторонним подчинением женщин мужчинам и социально признанной системой отстаивания прав с помощью силы. Когда мужчина забирается в чужие владения, ему известно, что он рискует нарваться на драку и, возможно, будет убит. Система идеально проста. В конфликт вступают отдельные мужчины, но не принципы. Не случается такого, что моральные суждения, правильные в одной ситуации, сами себе противоречат в другой. Люди удерживаются в рамках своих конкретных ролей угрозой физической расправы. В предыдущей главе высказывалось предположение, что когда эта угроза ничем не сдерживается, можно ожидать, что социальная система выстоит и без поддержки представлений об осквернении.
Тоже высшее общество, тоже Индия. Но всё по-другому.Девушки народности наяр из южных районов, известны в Индии благодаря сексуальной свободе, которой они располагают. У них не бывает постоянных мужей; женщина живет в своем доме и поддерживает свободные отношения со многими мужчинами. Кастовая позиция этих женщин и их детей ритуально защищена фиктивным обрядом бракосочетания, который проводится до достижения ими половой зрелости. Мужчина, которому в ритуале отводится роль жениха, имеет подходящий кастовый статус, и ритуально он становится отцом всех будущих отпрысков своей невесты. Если на наярскую девушку падет подозрение в том, что она имела отношения с человеком низшей касты, она подвергнется не менее жестокому наказанию, чем женщина касты браминов-намбудири. Но если оставить в стороне ограничения, касающиеся подобных ошибок, ее жизнь так же свободна и никому не подчинена, как, возможно, и жизнь любой женщины внутри кастовой системы, и такая жизнь чрезвычайно контрастирует с режимом строгой изоляции женщин у живущих по соседству намбудири. Фиктивное заключение первого брака снимает с наярской девушки большую часть груза ответственности за чистоту крови и касты.
локальная экзогамия в условиях напряженности и конкуренции, в которых проходит жизнь маэ энга, накладывает тяжелый отпечаток на их супружеские отношения, внося в них ту же напряженность. Если это так, то тогда маэ энга могли бы освободиться от своих весьма неудобных представлений, если бы был устранен источник их беспокойства. Но это предположение совершенно непрактично. Это означало бы, что они должны отказаться либо от жесткой конкуренции с кланами-соперниками, либо от экзогамии, - то есть либо перестать воевать, либо перестать жениться на сестрах тех, с кем воюют. Любой выбор означал бы значительную переориентацию их социальной системы. В действительности, и это исторический факт, когда такая переориентация пришла извне, то есть когда среди них появились миссионеры, проповедующие об отношениях полов, и когда австралийская администрация наложила запрет на их разборки, маэ энга с легкостью отказались от представлений об опасности женского пола.Новая Гвинея - это то место, где боязнь сексуального осквернения является характерной чертой всех культур. Но в рамках одной и той же культурной идиомы тема различия полов у арапешей с реки Сепик и у маэ энга с Центральной Возвышенности решается совершенно по-разному. Арапеши, по-видимому, стараются достичь абсолютной симметричности полов. Все силы представляются действующими по модели сексуальной энергии. Проявления женственности не более опасны для мужчин, чем проявления мужественности для женщин. Дающая жизнь женщина во время беременности питает своих детей своей собственной кровью; после того, как ребенок появился на свет, мужчина питает его своей дающей жизнь кровью, получаемой для этой
цели из пениса. Маргарет Мид показывает, что от обоих полов требуется равная осмотрительность, касающаяся их собственных опасных сил. Приближаясь к противоположному полу представители каждого пола соблюдают массу необходимых предосторожностей.
...арапеши не одобряют локальную экзогамию. Если мужчина должен взять в жены женщину из равнинных арапешей, он соблюдает специальные меры предосторожности, чтобы остудить ее более опасную сексуальность.
Если он женится на такой женщине, он не должен торопиться брать ее в жены, но должен позволить ей оставаться при доме несколько месяцев, чтобы она привыкала к нему, чтобы охладить возможные страсти, происходящие из что она чужая и ей все незнакомо. После этого он может соединиться с ней и посмотреть, что будет. Хорошо ли растут его бататы? Находит ли он добычу, когда охотится? Если да, то все в порядке. Если же нет, то ему следует воздерживаться от отношений с этой опасной, излишне сексуальной женщиной в течении еще многих-многих лун, а не то его потенции, его физической силе, его способности заботиться о тех, кто ему больше всего дорог, будет постоянно наноситься ущерб.
Маэ энга живут в районе с высокой плотностью населения. В основании их локальной организации стоит клан, небольшое, хорошо организованное объединение с военными и политическими функциями... Мужчины маэ энга на индивидуальном уровне вовлечены в систему напряженного соперничества за обладание престижем. Они жестоко конкурируют в сфере обмена свиней и ценных предметов. Они выбирают жен среди тех самых чужаков, с которыми они обычно меняются свиньями и ракушками и с которыми они обычно воюют. Таким образом, для каждого мужчины его свояки мужского пола скорее всего будут его церемониальными партнерами по обмену (конкурентные отношения), а их клан - вражеским по отношению к его собственному клану. Следовательно, на брачные отношения ложится груз напряженности высоко конкурентной социальной системы. Представления маэ энга о сексуальном осквернении переносят на сексуальные отношения черты конфликта между врагами, в котором мужчина чувствует, что подвергается опасности со стороны сексуального партнера, вторгшегося на его территорию члена вражеского клана. Очень верят в то, что контакт с женщиной лишает мужчину силы. Они настолько озабочены тем, чтобы избегать этих контактов, что боязнь сексуальной заразы заметно снижает число сексуальных связей.
С раннего детства мальчиков маэ энга приучают сторониться женского общества, и периодически их помещают в какое-нибудь изолированное место, чтобы они очищались от контактов с женщинами. Только женатый мужчина может отважиться на сексуальную близость, поскольку специальные средства для защиты мужской силы доступны только женатому мужчине. Но даже и состоящий в браке мужчина опасается сексуальной активности и старается свести ее к минимально необходимой для воспроизводства. Более всего они боятся менструальной крови.
Они верят, что контакт с ней или с женщиной во время менструации, если его не нейтрализовать магическими контрмерами, сделает мужчины больным, и у него начнется непрекращающаяся рвота, его кровь будет "убита" и почернеет, его жизненные соки испортятся, и в результате кожа его станет темной и повиснет на нем, когда его тело иссохнет, его ум затупится, и все это приведет его к медленному угасанию и смерти.
До недавнего времени кланы постоянно воевали из-за дефицитных земельных ресурсов, воровства свиней и неуплаченных долгов, и любом клане большинство мужчин, не вернувшихся из сражений, были убиты их непосредственными соседями. В то же время, в условиях изрезанной горной местности территориальная близость оказывается значимой переменной в реальном выборе брачного партнера... Маэ открыто признают существование этой взаимосвязи, когда говорят: "Мы женимся на тех, с кем сражаемся".
Этот пример можно считать подтверждением точки зрения Меггита на то, что локальная экзогамия в условиях напряженности и конкуренции, в которых проходит жизнь маэ энга, накладывает тяжелый отпечаток на их супружеские отношения, внося в них ту же напряженность. Если это так, то тогда маэ энга могли бы освободиться от своих весьма неудобных представлений, если бы был устранен источник их беспокойства. Но это предположение совершенно непрактично. Это означало бы, что они должны отказаться либо от жесткой конкуренции с кланами-соперниками, либо от экзогамии, - то есть либо перестать воевать, либо перестать жениться на сестрах тех, с кем воюют. Любой выбор означал бы значительную переориентацию их социальной системы. В действительности, и это исторический факт, когда такая переориентация пришла извне, то есть когда среди них появились миссионеры, проповедующие об отношениях полов, и когда австралийская администрация наложила запрет на их разборки, маэ энга с легкостью отказались от представлений об опасности женского пола.
Продолжение в комментах.
Книжко очень интересное, жаль, что кончилось. Цитат много.
В основном про разные виды сексуального осквернения.
... считается, что последствия супружеской измены опасны для пострадавшего мужа: когда он после этого сам ляжет со своей женой, у него могут начаться боли в спине, и предотвратить это можно только жертвоприношением, животное для которого должно быть предоставлено соблазнителем. Но несмотря на то, что пойманного с поличным соблазнителя можно убить, и это убийство не требует компенсации, нельзя сказать, что нуэры не одобряют прелюбодеяние как таковое... ...в тех случаях, когда представление о преступлении подкреплено адекватными практическими санкциями, вытекающими из социального порядка, осквернение едва ли будет возникать. Там же, где преступление может, образно выражаясь, сойти с рук, представления об осквернении призваны возместить недостаточность всех прочих санкций.
Оказывается, однако, что мы не сможем разобраться с осквернением, если мы не проникнем в ту область, которая лежит между тем поведением, которое человек одобряет для самого себя, и тем, которое он одобряет для других; между тем, что он одобряет в принципе, и тем, чего он неистово хочет для себя здесь и сейчас, противореча всем принципам; между тем, что одобряется им в длительной перспективе, и тем, что одобряется в ближайшее время. Во всем этом достаточно места для расхождений.
Для начала мы должны признать, что моральные ситуации определяются непросто. Чаще всего они скорее туманны и противоречивы, чем ясны. Правила морали по природе своей носят общий характер, и применение их к конкретному контексту предполагает неизбежные неясности. Например, нуэры считают, что убийство внутри локального сообщества и кровосмешение - это плохо. Но к нарушению правила, касающегося убийства, человека может подтолкнуть соблюдение другого правила одобряемого поведения. Поскольку мальчиков этого племени с детства учат защищать свои права с помощью силы, любой мужчина может, не желая того, убить в драке своего соседа по деревне. Опять же, правила, касающиеся запрещенных сексуальных отношений, очень сложны, а генеалогические линии по некоторым направлениям отслеживаются довольно неаккуратно. Мужчина легко может оказаться в ситуации, когда он не уверен, находится ли конкретная женщина с ним в запрещенно близкой степени родства или нет. Так что часто возможно существование нескольких точек зрения на то, как следует поступить, поскольку расходятся мнения о том, что в данном случае релевантно для моральной оценки и какие последствия поступок должен повлечь за собой. В отличие от правил морали правила, касающиеся осквернения, не допускают разногласий. Они не зависят от намерений и для них безразличны тонкости соотношения прав и обязанностей. Единственный значимый для них вопрос заключается в том, имел ли место запрещенный контакт или не имел. Если бы опасности, вызываемые осквернением, помещались в наиболее важных точках кодекса морали, они могли бы, теоретически, усилить действие моральных норм. Однако, такое стратегическое распределение относящихся к осквернению правил просто невозможно, поскольку моральный кодекс по своей природе несводим к чему-то простому, жесткому и быстродействующему.
Однако, если мы внимательнее приглядимся к тому, как осквернение соотносится со взглядами на мораль, мы увидим что-то очень напоминающее попытки усилить таким способом воздействие упрощенного варианта морального кодекса. Если воспользоваться примером того же племени, нуэры не всегда могут сказать, совершено ли ими кровосмешение или нет. Но они верят, что кровосмешение приносит несчастье в виде особой формы кожного заболевания, которое можно предотвратить жертвоприношением. Если им известно, что они подвергли себя риску, они могут совершить жертвоприношение; если же им известно, что степень родства очень дальняя, и риск, следовательно, незначителен, они могут оставить это дело до выяснения post hoc, по признаку появления или непоявления кожного заболевания. Таким образом, осквернение может служить для устранения неясностей в вопросах морали.
Отношение нуэров к тем контактам, которые у них считаются опасными, не обязательно неодобрительное. Они пришли бы в ужас от кровосмешения между матерью и сыном, но многие другие запрещенные отношения не вызывают у них подобного осуждения. "Маленький инцест" - это то, что в любой момент может случиться в самых уважаемых семьях. Точно также, считается, что последствия супружеской измены опасны для пострадавшего мужа: когда он после этого сам ляжет со своей женой, у него могут начаться боли в спине, и предотвратить это можно только жертвоприношением, животное для которого должно быть предоставлено соблазнителем. Но несмотря на то, что пойманного с поличным соблазнителя можно убить, и это убийство не требует компенсации, нельзя сказать, что нуэры не одобряют прелюбодеяние как таковое. Создается впечатление, что преследование чужих жен - это для них что-то вроде рискованного спорта, поддаться соблазнам которого - обычное дело для любого мужчины.
Это все одни и те же нуэры, которые испытывают страх перед осквернением и имеют суждения о морали; и после этого антрополог не верит в то, что наказания за кровосмешение или прелюбодеяние, которые часто ведут к летальному исходу, насылаются на них их суровым божеством в интересах социальной структуры. Целостность социальной структуры в значительной степени оказывается под вопросом, когда нарушаются правила, запрещающие прелюбодеяние и кровосмешение, поскольку локальные структуры состоят исключительно из таких категорий людей, которые определяются инцестуальными правилами, свадебными платежами и брачными статусами. Чтобы построить такое общество, нуэры, очевидно, должны были создать сложную систему правил, касающихся кровосмешения и супружеских измен, и чтобы обеспечить выполнение этих правил, они должны были подкрепить их опасностями,
сопряженными с запретными контактами. Эти правила и санкции являются выражением общественного сознания народа нуэр - когда речь идет об общих понятиях. Каждый конкретный случай измены или кровосмешения для нуэров интересен по-своему. Мужчины идентифицируют себя скорее с соблазнителями, чем с незадачливыми мужьями. Чувство морального неодобрения не особенно заставляет их вставать на сторону брачных уз и социальной структуры, когда дело касается конкретного случая. В этом одна из причин расхождений между правилами, касающимися осквернения, и моральными суждениями. Это предполагает, что у осквернения может быть и другая социально полезная функция, а именно - форсировать моральное осуждение там, где оно не спешит проявиться. У нуэров муж, ставший калекой или даже умирающий из-за осквернения, вызываемого супружеской изменой, рассматривается как жертва человека, соблазнившего его жену; если последний не уплатит выкуп и не обеспечит жертвоприношение, эта смерть будет на его совести.
Из этого следует еще один общий вывод. Мы рассмотрели ряд примеров поведения, которые у нуэров часто считаются морально нейтральными, но которые, тем не менее, по их представлениям связаны с проявлениями опасных сил. Есть и такие виды поведения, которые нуэры считают безусловно достойными осуждения, но с которыми не связывается автоматически возникающей опасности. Например, долг хорошего сына - почитать своего отца, и проявление сыновнего неуважения считается очень плохим поступком. Но, в отличие от неуважительного отношения к родителям жены, это не влечет за собой автоматического наказания. С социальной точки зрения разница между этими двумя ситуациями заключается в том, что собственный отец - это глава большой семьи, тот, кто контролирует принадлежащие этой семье стада, и его экономическая позиция достаточно сильна для того, чтобы утвердить за ним превосходящий статус, тогда как отец и мать жены не имеют такого преимущества. Это согласуется с тем общим принципом, что в тех случаях, когда представление о преступлении подкреплено адекватными практическими санкциями, вытекающими из социального порядка, осквернение едва ли будет возникать. Там же, где преступление может, образно выражаясь, сойти с рук, представления об осквернении призваны возместить недостаточность всех прочих санкций.
Девушкам из высшего общества трудно избежать одиночества...
Брамины народности намбудири из Малабара - это небольшая, богатая, эксклюзивная каста жрецов-землевладельцев. Чтобы оставаться такими, они соблюдают правило, запрещающее деление поместий. В каждой семье женится лишь старший сын. Остальные могут содержать наложниц из низших каст, но никогда не вступают в брак. Что касается несчастных женщин этой касты, им на долю выпадает строжайшее заключение. Лишь немногие из них выходят замуж, пока на смертном одре совершаемый над ними обряд бракосочетания не освобождает их из под власти надсмотрщиков. Если они выходят из дома, их тело полностью закутано в одежду, и зонтики скрывают их лица. Когда один из их братьев женится, они могут наблюдать эту церемонию через щелочки в стене. Даже на своей собственной свадьбе во время обычного публичного выхода невесты женщина намбудири должна замещать наярская девушка. Только очень богатая группа может позволить себе обречь большинство своих женщин на бесплодие и всех своих женщин - на пожизненное заключение. Этот тип безжалостного отношения по своему соотносится с той жестокостью, с какой мужчины вальбири воплощают свои принципы.
Сексуальные отношения скорее всего не будут связываться с осквернением в таком обществе, где сексуальные роли поддерживаются непосредственным воздействием. В этом случае любой, кто посмел отклониться от нормы, будет немедленно наказан с применением физической силы.Сексуальные отношения скорее всего не будут связываться с осквернением в таком обществе, где сексуальные роли поддерживаются непосредственным воздействием. В этом случае любой, кто посмел отклониться от нормы, будет немедленно наказан с применением физической силы. Это предполагает эффективное управление и консенсус, которые вообще встречаются редко, а в примитивных обществах - в особенности. Как пример мы можем рассмотреть вальбири из Центральной Австралии, племя, в котором без колебаний применяют силу для того, чтобы сексуальное поведение отдельных людей не подрывало ту часть социальной структуры, которая основывается на супружеских связях. Как и во всей Австралии, организация значительной части социальной системы зависит от правил, регламентирующих брак. Вальбири живут в тяжелых условиях пустыни. Им знакомы трудности выживания сообщества, и один из принципов, заложенных в их культуре, состоит в том, что все члены сообщества должны работать в соответствии со своими способностями, и обо всех должны заботиться в соответствии с их потребностями. Это означает, что ответственность за слабых и старых ложится на здоровых и сильных. Все сообщество держится на строгой дисциплине, молодые подчиняются старшим, но прежде всего женщины подчиняются мужчинам. Замужняя женщина живет, как правило, на значительном расстоянии от своего отца и братьев. Это значит, что хотя теоретически она и может призвать их на свою защиту, на практике это ровным счетом ничего. Она во власти своего мужа. В общем случае работает правило, что если женский пол полностью подчинен мужскому, методы осуществления принципа мужского главенства не представляются проблемой. Оно может проводиться в жизнь безжалостно и непосредственно в любой ситуации. Именно это и происходит у вальбири. За малейшее проявление недовольства или пренебрежение обязанностями женщин вальбири избивают или пронзают копьями. За кровь жены, убитой собственным мужем, нельзя требовать компенсации, и никто не вправе вмешиваться в отношения мужа и жены. Общественное мнение никогда не осудит мужчину, который утверждает свое превосходство над женой с крайней жестокостью или даже с летальным исходом. Так что женщина лишена возможности использовать одного мужчину против другого. Как бы настойчиво мужчины ни пытались соблазнить жен друг друга, все они абсолютно сходятся в одном. Они согласны с тем, что ни в коем случае нельзя допускать, чтобы их сексуальные желания позволили какой-нибудь конкретной женщине распоряжаться их делами или предоставили ей возможность вести интриги.
У этих людей нет никаких представлений о сексуальном осквернении. Они не избегают даже менструальной крови, и у них нет представлений о том, что контакт с ней несет в себе опасность. Хотя брачный статус в их обществе очень значим и важен, его защита осуществляется прямыми методами. Так что в данном случае главенство мужчин не предполагает ничего неопределенного или противоречивого.
На мужчин вальбири не накладывается никаких ограничений. Они могут соблазнять чужих жен, если представится случай, не проявляя особой озабоченности состоянием социальной структуры, основанной на институте брака. Последний защищен всесторонним подчинением женщин мужчинам и социально признанной системой отстаивания прав с помощью силы. Когда мужчина забирается в чужие владения, ему известно, что он рискует нарваться на драку и, возможно, будет убит. Система идеально проста. В конфликт вступают отдельные мужчины, но не принципы. Не случается такого, что моральные суждения, правильные в одной ситуации, сами себе противоречат в другой. Люди удерживаются в рамках своих конкретных ролей угрозой физической расправы. В предыдущей главе высказывалось предположение, что когда эта угроза ничем не сдерживается, можно ожидать, что социальная система выстоит и без поддержки представлений об осквернении.
Тоже высшее общество, тоже Индия. Но всё по-другому.Девушки народности наяр из южных районов, известны в Индии благодаря сексуальной свободе, которой они располагают. У них не бывает постоянных мужей; женщина живет в своем доме и поддерживает свободные отношения со многими мужчинами. Кастовая позиция этих женщин и их детей ритуально защищена фиктивным обрядом бракосочетания, который проводится до достижения ими половой зрелости. Мужчина, которому в ритуале отводится роль жениха, имеет подходящий кастовый статус, и ритуально он становится отцом всех будущих отпрысков своей невесты. Если на наярскую девушку падет подозрение в том, что она имела отношения с человеком низшей касты, она подвергнется не менее жестокому наказанию, чем женщина касты браминов-намбудири. Но если оставить в стороне ограничения, касающиеся подобных ошибок, ее жизнь так же свободна и никому не подчинена, как, возможно, и жизнь любой женщины внутри кастовой системы, и такая жизнь чрезвычайно контрастирует с режимом строгой изоляции женщин у живущих по соседству намбудири. Фиктивное заключение первого брака снимает с наярской девушки большую часть груза ответственности за чистоту крови и касты.
локальная экзогамия в условиях напряженности и конкуренции, в которых проходит жизнь маэ энга, накладывает тяжелый отпечаток на их супружеские отношения, внося в них ту же напряженность. Если это так, то тогда маэ энга могли бы освободиться от своих весьма неудобных представлений, если бы был устранен источник их беспокойства. Но это предположение совершенно непрактично. Это означало бы, что они должны отказаться либо от жесткой конкуренции с кланами-соперниками, либо от экзогамии, - то есть либо перестать воевать, либо перестать жениться на сестрах тех, с кем воюют. Любой выбор означал бы значительную переориентацию их социальной системы. В действительности, и это исторический факт, когда такая переориентация пришла извне, то есть когда среди них появились миссионеры, проповедующие об отношениях полов, и когда австралийская администрация наложила запрет на их разборки, маэ энга с легкостью отказались от представлений об опасности женского пола.Новая Гвинея - это то место, где боязнь сексуального осквернения является характерной чертой всех культур. Но в рамках одной и той же культурной идиомы тема различия полов у арапешей с реки Сепик и у маэ энга с Центральной Возвышенности решается совершенно по-разному. Арапеши, по-видимому, стараются достичь абсолютной симметричности полов. Все силы представляются действующими по модели сексуальной энергии. Проявления женственности не более опасны для мужчин, чем проявления мужественности для женщин. Дающая жизнь женщина во время беременности питает своих детей своей собственной кровью; после того, как ребенок появился на свет, мужчина питает его своей дающей жизнь кровью, получаемой для этой
цели из пениса. Маргарет Мид показывает, что от обоих полов требуется равная осмотрительность, касающаяся их собственных опасных сил. Приближаясь к противоположному полу представители каждого пола соблюдают массу необходимых предосторожностей.
...арапеши не одобряют локальную экзогамию. Если мужчина должен взять в жены женщину из равнинных арапешей, он соблюдает специальные меры предосторожности, чтобы остудить ее более опасную сексуальность.
Если он женится на такой женщине, он не должен торопиться брать ее в жены, но должен позволить ей оставаться при доме несколько месяцев, чтобы она привыкала к нему, чтобы охладить возможные страсти, происходящие из что она чужая и ей все незнакомо. После этого он может соединиться с ней и посмотреть, что будет. Хорошо ли растут его бататы? Находит ли он добычу, когда охотится? Если да, то все в порядке. Если же нет, то ему следует воздерживаться от отношений с этой опасной, излишне сексуальной женщиной в течении еще многих-многих лун, а не то его потенции, его физической силе, его способности заботиться о тех, кто ему больше всего дорог, будет постоянно наноситься ущерб.
Маэ энга живут в районе с высокой плотностью населения. В основании их локальной организации стоит клан, небольшое, хорошо организованное объединение с военными и политическими функциями... Мужчины маэ энга на индивидуальном уровне вовлечены в систему напряженного соперничества за обладание престижем. Они жестоко конкурируют в сфере обмена свиней и ценных предметов. Они выбирают жен среди тех самых чужаков, с которыми они обычно меняются свиньями и ракушками и с которыми они обычно воюют. Таким образом, для каждого мужчины его свояки мужского пола скорее всего будут его церемониальными партнерами по обмену (конкурентные отношения), а их клан - вражеским по отношению к его собственному клану. Следовательно, на брачные отношения ложится груз напряженности высоко конкурентной социальной системы. Представления маэ энга о сексуальном осквернении переносят на сексуальные отношения черты конфликта между врагами, в котором мужчина чувствует, что подвергается опасности со стороны сексуального партнера, вторгшегося на его территорию члена вражеского клана. Очень верят в то, что контакт с женщиной лишает мужчину силы. Они настолько озабочены тем, чтобы избегать этих контактов, что боязнь сексуальной заразы заметно снижает число сексуальных связей.
С раннего детства мальчиков маэ энга приучают сторониться женского общества, и периодически их помещают в какое-нибудь изолированное место, чтобы они очищались от контактов с женщинами. Только женатый мужчина может отважиться на сексуальную близость, поскольку специальные средства для защиты мужской силы доступны только женатому мужчине. Но даже и состоящий в браке мужчина опасается сексуальной активности и старается свести ее к минимально необходимой для воспроизводства. Более всего они боятся менструальной крови.
Они верят, что контакт с ней или с женщиной во время менструации, если его не нейтрализовать магическими контрмерами, сделает мужчины больным, и у него начнется непрекращающаяся рвота, его кровь будет "убита" и почернеет, его жизненные соки испортятся, и в результате кожа его станет темной и повиснет на нем, когда его тело иссохнет, его ум затупится, и все это приведет его к медленному угасанию и смерти.
До недавнего времени кланы постоянно воевали из-за дефицитных земельных ресурсов, воровства свиней и неуплаченных долгов, и любом клане большинство мужчин, не вернувшихся из сражений, были убиты их непосредственными соседями. В то же время, в условиях изрезанной горной местности территориальная близость оказывается значимой переменной в реальном выборе брачного партнера... Маэ открыто признают существование этой взаимосвязи, когда говорят: "Мы женимся на тех, с кем сражаемся".
Этот пример можно считать подтверждением точки зрения Меггита на то, что локальная экзогамия в условиях напряженности и конкуренции, в которых проходит жизнь маэ энга, накладывает тяжелый отпечаток на их супружеские отношения, внося в них ту же напряженность. Если это так, то тогда маэ энга могли бы освободиться от своих весьма неудобных представлений, если бы был устранен источник их беспокойства. Но это предположение совершенно непрактично. Это означало бы, что они должны отказаться либо от жесткой конкуренции с кланами-соперниками, либо от экзогамии, - то есть либо перестать воевать, либо перестать жениться на сестрах тех, с кем воюют. Любой выбор означал бы значительную переориентацию их социальной системы. В действительности, и это исторический факт, когда такая переориентация пришла извне, то есть когда среди них появились миссионеры, проповедующие об отношениях полов, и когда австралийская администрация наложила запрет на их разборки, маэ энга с легкостью отказались от представлений об опасности женского пола.
Продолжение в комментах.
-
-
19.05.2009 в 20:20Девочка леле, вырастая, становится кокеткой. С самого раннего детства она находится в центре неотвязного нежного внимания и заигрываний. Мужчина, которому она предназначена, всегда будет иметь над ней лишь очень ограниченную власть. Разумеется, он вправе проучить ее, но если он будет слишком жестко реализовывать это право, и, главное, если он утратит привязанность своей жены, она всегда найдет предлог, чтобы убедить своих братьев, что ее муж пренебрегает ею. У леле высока детская смертность, и в случае выкидыша или смерти ребенка родственники жены могут потребовать у мужа объяснений. Поскольку мужчины соперничают друг с другом из-за женщин, женщины получают возможность играть на этом и интриговать. В питающих надежды поклонниках недостатка нет, и ни одна женщина не сомневается в том, что для нее не составит труда найти другого мужа, если ей это понадобится. Мужчина, который хочет, чтобы жены, не достигшие средних лет, были ему верны, должен окружать всяческой заботой и жену, и ее
мать. Правила этикета супружеских отношений расписаны очень подробно, включая множество случаев, в которых с мужа причитаются большие или маленькие подарки. Когда жена беременна, или больна, или недавно родила, муж обязан приложить все старания к тому, чтобы обеспечить ей надлежащий медицинский уход. Если становится известно, что какая-то женщина неудовлетворена своей жизнью, за ней тут же начинают ухаживать, - и у нее есть немало различных способов взять инициативу на себя и прекратить свой брак.
Сказанного здесь достаточно для того, чтобы показать, почему мужчины леле должны испытывать беспокойство по поводу своих отношений с женщинами. Хотя в определенном контексте женщины представляются им желанными сокровищами, они также говорят о женщинах как о никчемных созданиях, которые хуже собак, невоспитанны, невежественны, непостоянны, не заслуживают доверия. В социальном смысле, женщины действительно отвечают этим определениям. Их ни в малейшей степени не интересует то, что происходит в мужском мире, где они и их дочери служат пешками в мужских играх престижа. Они ловко используют всякие возможности, которые встречаются на их пути. Объединив усилия, мать и дочь способны разрушить любые планы, которые их не устраивают. Так что в конечном счете мужчинам приходится утверждать свое видимое главенство очаровывая, льстя и задабривая. Для общения с женщинами они используют особые, вкрадчивые интонации голоса.
Отношение леле к сексу складывается из удовольствия, стремления к плодовитости и представлений об опасности. У них есть все основания желать плодовитости, как было показано выше, и их религиозные культы имеют эту направленность. Сексуальная активность сама по себе считается опасной, но не для сексуальных партнеров, а для больных и слабых. Любой, кто недавно занимался сексом, должен держаться подальше от больных, иначе в результате непрямого контакта их болезнь усилится. Для новорожденных детей такой контакт смертелен. Поэтому там, где есть больные или новорожденные младенцы, на воротах для предупреждения вывешивается желтый лист пальмы-раффии. Это что касается опасности общего действия. Но есть и особые опасности, угрожающие лишь мужчинам. В обязанности жены входит очищение мужа после сексуального контакта с ним, и затем, прежде чем взяться за приготовление пищи, она должна вымыть себя. У каждой замужней женщины есть специальный горшочек с водой, спрятанный в траве за пределами деревни, и там она должна мыться, скрываясь ото всех. Горшочек должен быть хорошо спрятан и находиться в стороне от дороги, потому что если мужчина случайно наступит на него, его сексуальная сила ослабнет. Если женщина пренебрегает таким омовением, и ее муж съест приготовленную ею еду, он потеряет свою мужскую силу. Это пока те опасности, которые возникают при узаконенных сексуальных отношениях. Но женщина, у которой менструация, не может готовить для своего мужа или поддерживать огонь, иначе он заболеет. Она может подготовить продукты, но когда дело дойдет до того, чтобы класть их на огонь, она должна обратиться за помощью к подруге. Эти опасности угрожают только мужчинам, но не женщинам и не детям. Наконец, если женщина во время менструации может поставить под угрозу все сообщество, если она войдет в лес. Ее менструация не только неизбежно повредит любому делу, за которым она пойдет в этот лес, но также поставит мужчин в тяжелые условия. После этого в течение долгого времени охота не будет удачной, и ритуалы, в которых используются лесные растения, потеряют свою эффективность. Женщины находят эти правила весьма утомительными, в особенности потому, что у них периодически связаны руки и они опаздывают с посадкой растений, прополкой, сбором урожая и ловлей рыбы.
Опасности пола находят также выражение в правилах, защищающих мужские дела от женского осквернения и женские дела от мужского. Все ритуалы должны охраняться от идущего от женщин осквернения, и участвующие в них мужчины (участие женщин в культовых мероприятиях обычно исключено) воздерживаются от сексуальной близости в
предшествующую им ночь. То же относится и к войне, охоте, и приготовлению пальмового вина. Женщины также должны воздерживаться от сексуальной близости накануне посадки земляных орехов или маиса, рыбной ловли, приготовления соли или изготовления глиняной посуды. Эти страхи симметричны для мужчин и для женщин. Обычное условие для разрешения любого серьезного ритуального кризиса состоит в требовании полового воздержание ото всей деревни. И если рождаются близнецы, или если ребенок-близнец из другой деревни впервые появляется в этой деревне, или во время какого-нибудь важного противоколдовского ритуала или ритуала плодородия, к жителям деревни ночь за ночью будут обращаться с требованием: "Каждый мужчина один на своей циновке, каждая женщина одна на своей циновке". Кроме того, в тех же самых случаях к ним могут обращаться со словами: "Пусть сегодня ночью никто не ссорится. Или если вы не можете не ссориться, не ссорьтесь в тайне. Пусть будет слышен шум, чтобы мы могли наложить штраф". Ссора, как и сексуальная близость, считается разрушительной для ритуально правильной ситуации в деревне. Она вредит ритуалам и портит охоту. Но ссориться плохо всегда, а заниматься сексом плохо только в определенных (довольно частых) случаях.
Обеспокоенность леле ритуальными опасностями пола я связываю с той реальной разъединяющей ролью, которая отводится полу в их социальной системе. Мужчины леле создали иерархию статусов, по ступеням которой взбираются, получая права на все большее и большее число женщин. Но они открыли эту систему для соперничества и этим предоставили женщинам возможность играть двоякую роль: быть пассивными пешками и, в то же время, активно заниматься интригами. На индивидуальном уровне конкретные мужчины правы в своих опасениях, что конкретные женщины могут расстроить их планы, и боязнь сексуальных опасностей просто очень точно отражает то, как это выглядит на уровне их социальной структуры.
Идущее от женщин осквернение в обществах такого типа в значительной степени связано с попыткой рассматривать женщину одновременно как личность и как разменную монету в сделках мужчин. Мужчины и женщины противопоставлены друг другу как принадлежащие к различным, взаимно враждебным сферам. В результате неизбежен антагонизм полов, и это выражается в представлении о том, что каждый из полов опасен для другого. Особенные опасности, которыми контакт с женщиной грозит мужчинам, выражают противоречие, заложенное в попытке использовать женщин вместо валюты, не низводя их до положения рабынь. Если в коммерческой культуре может возникать ощущение, что деньги - это корень всякого зла, то мужчины леле с большим правом могут увидеть корень всякого зла в женщинах. И в самом деле, история сада Эдема глубоко запала в души мужчин леле. Услышанная когда-то от миссионеров, она с тех пор пересказывается снова и снова возле их языческих очагов, доставляя им чувство радостного самодовольства.
-
-
19.05.2009 в 20:22В других местах сексуальное осквернение передается при непосредственном контакте, но у бемба его переносчиком является огонь. Нет никакой опасности в том, чтобы видеть или касаться сексуально активного, нечистого человека, того, кто, как говорят бемба, разгорячен сексом. Но если только такой человек приблизится к очагу, любая еда, приготовленная на этом огне, будет опасно заражена.
Для сексуальной близости нужны два человека, еду готовит только один. Предположение, что осквернение передается через приготовленную пищу, жестко фиксирует ответственность на женщинах бемба. Каждая женщина должна быть постоянно на чеку, чтобы защитить свой очаг, от контакта с любым взрослым, который мог иметь сексуальную близость и не пройти потом ритуального очищения. Опасность смертельная. Любой ребенок, который съест пищу, приготовленную на зараженном огне, может умереть. Мать бемба постоянно занята тем, чтобы загасить попавший под подозрение огонь и зажечь новый, чистый.
Хотя бемба верят, что опасна любая сексуальная активность, их представления выделяют прелюбодеяние как реальную практическую опасность. Состоящая в браке пара имеет возможность обеспечить ритуальное очищение друг друга после каждого полового акта. Но совершивший прелюбодеяние не может быть очищен, если только он не обратится за помощью к своей жене, поскольку это не одиночный обряд.
Д-р Ричардс не упоминает о том, каким образом нечистота, вызванная прелюбодеянием, может быть устранена, или - как, в длительной перспективе, совершившая прелюбодеяние женщина должна кормить своих собственных детей. Эти представления, с уверенностью пишет она, не удерживают их от супружеских измен. Так что считается, что таких опасных людей немало. Хотя они сознательно могут стараться не прикасаться к очагам, на которых готовится детская пища, они все равно всегда представляют потенциальную угрозу обществу.
Заметьте, что в этом обществе женщины озабочены сексуальным осквернением в большей степени, чем мужчины. Если их дети умирают (а детская смертность очень высока), мужчины могут обвинить их в легкомыслии и отсутствии осторожности. В районе Ньяса у племен яо и сьюва тот же комплекс представлений выражается в осквернении, передающемся солью. Все три племени считают родство по женской линии, и во всех трех племенах мужчины покидают родные деревни, и каждый переходит жить в деревню своей жены. Это задает структуру деревни, в которой к ядру, образованному состоящими между собой в родстве женщинами, которые привлекают, в качестве мужей, мужчин из других деревень. Будущее деревни как политической единицы зависит от удержания в ней этих мужчин-чужаков. Но мы могли бы ожидать, что мужчины в гораздо меньшей степени будут заинтересованы в стабильности своего брака. Тот же принцип матрилинейного наследования переключает их интерес на детей их сестер. Деревня строится на брачных союзах, но не матрилинейное родство. Мужчины приходят в деревню, женщины рождаются в ней.
Во всей Центральной Африке представление о хорошей деревне, которая растет и процветает, - это ценность, в высокой степени значимая и для мужчин, и для женщин. Но женщины вдвойне заинтересованы в том, чтобы удержать своих мужей. Наибольшее удовлетворение женщина бемба получает от роли матриарха в своей собственной деревне, когда, достигнув середины жизни, она может надеяться на то, что ее старость пройдет в окружении ее дочерей и дочерей ее дочерей. Но если мужчина бемба найдет, что первые годы неприятны, он просто покинет свою жену и уйдет домой. Более того, если уйдут все мужчины, или хотя бы половина из них, деревня уже не сможет быть жизнеспособной экономической единицей. Разделение труда ставит женщин бемба в крайне зависимое положение. Действительно, в этом районе, где в настоящее время около 50 процентов взрослых мужчин вовлечены в трудовую миграцию и отсутствуют дома, деревни племени бемба переживают больший упадок, чем деревни соседних с ними племен Северной Родезии (Watson).
То, чему учат девочек бемба во время церемоний, знаменующих достижение ими половой зрелости, поможет нам увязать эти аспекты их социальной структуры и женских амбиций и их страхом перед сексуальным осквернением. Д-р Ричардс отмечает, что девочкам строго-настрого велят, чтобы они были покорны своим мужьям, - интересно, поскольку женщины бемба имеют репутацию крайне властных и трудно управляемых. Участницы
церемонии умаляются, в то время как сила их мужей превозносится до небес. Это будет выглядеть вполне логично, если мы будем смотреть на роль мужа у бемба как на аналог роли жены у маэ энга. Не существует никаких правовых механизмов защиты фиктивного факта официального брака, помимо утверждений о его реальности. Физическое присутствие мужа в деревне жены важнее для этой деревни, чем для самого мужа те права, которые он получает, вступая в брак, и его нельзя заставить остаться угрозами. Если жена в понимании маэ энга - это Далила, то он - Самсон в лагере филистимлян. Если он почувствует себя ущемленным, он может вышибить колонны, на которых держится общество, поскольку если все мужья возьмут и уйдут, деревня придет в полный упадок. Неудивительно, что женщины озабочены тем, как им польстить и как их задобрить. Неудивительно, что они хотят защитить себя от последствий супружеских измен. Муж предстает не опасным или зловещим, но робким, склонным к испугу, нуждающимся в том, чтобы его убеждали в его мужественности и в связанных с ней опасностях. Его надо заверять, что его жена заботится о нем, всегда готова очистить его, неустанно следит за огнем в очаге. Без нее он не может сделать ничего, не может даже обратиться к духам своих собственных предков. Жена бемба, которая как бы сама вызывает у себя беспокойство по поводу сексуального осквернения, является зеркальным отражением мужа маэ энга. И тот, и другая находят в структуре брака отражение тревог, касающихся большего общества. Если бы женщина бемба не стремилась остаться дома и стать там со временем влиятельной матроной, если бы она была готова покорно следовать за своим мужем в его деревню, она смогла успокоиться и не тревожиться больше о сексуальном осквернении.
Во всех собранных здесь примерах осквернений этого типа основная проблема может быть описана как тот случай, когда хотят и съесть пирог, и оставить его нетронутым. Маэ энга хотят воевать с враждебными кланами, но в то же время жениться на их женщинах. Леле хотят использовать женщин как пешки в своих играх, и в то же время их мужчины принимают сторону отдельных женщин против других мужчин. Женщины бемба хотят быть свободными и независимыми и вести себя таким образом, что это ставит их брак под угрозу, и в то же время они хотят, чтобы их мужья оставались с ними. В каждом из этих случаев опасная ситуация, которую приходится преодолевать посредством омовений и избегания контактов, имеет то общее с ситуациями других случаев, что нормы поведения в ней противоречивы. Левая рука воюет с правой рукой, - как в мифе о Трикстере индейцев виннебаго.
-
-
19.05.2009 в 21:39-
-
20.05.2009 в 19:25-
-
18.02.2010 в 02:19Последнего в значительной степени происходит от вездесущей педофилии, особенно женской, распространенной в отсталых обществах: psychohistory.com/originsofwar/07_childAbuse.ht...
-
-
18.02.2010 в 19:03-
-
20.02.2010 в 22:07